Правдивая высокохудожественная рассказ о казацкой сутки пришла к нам через семь десятилетий.

Кто будет читать роман «Огнем и мечом» классика польской литературы Генрика Сенкевича, а не ограничиваться лишь экранизацией Ежи Гоффмана, обязательно заметит его тенденциозность. Произведение о драматических событиях 1648-1651 годов в Украине и Польше, благодаря которому писатель не только получил Нобелевскую премию, но и приобрел сомнительную славу украинофоба, крайне предвзято, а иногда даже враждебно трактует Национально-освободительную войну украинского народа под предводительством гетмана Богдана Хмельницкого. Поляк белорусско-татарского происхождения, предки которого лишь в XVIII веке отказались от ислама и перешли в христианство, Генрик Сенкевич всегда оставался искренним сторонником Польского государства, возвеличивая ее в трилогии «Огнем и мечом», «Пан Володыевский» и «Потоп». За это его и канонизировала католическая церковь.

Своеобразным противовесом произведениям Генрика Сенкевича есть исторический роман «День гнева» Юрия Косача. Хотя произведение впервые вышел еще в послевоенной Германии, в Украине только в прошлом году его напечатало издательство «А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-Га».

Почему путь к украинскому читателю был таким длинным? Ответ, видимо, стоит поискать в хитросплетениях биографии самого автора — кстати, племянника Леси Украинки, который при жизни написал три десятка сборников новелл, стихов и повестей, шесть романов на историческую тематику, 17 драматических произведений, осуществил переводы всемирно известных поэтов, не говоря о публицистике и многочисленные литературоведческие статьи. Но, несмотря на весомый творческий багаж, он не имел возможности зарабатывать только литературным трудом. Семейная драма и прохладное отношение диаспоры за его сотрудничества с представителями подсоветской Украины привели к нищенского существования и одиночества автора в последние годы жизни.

Кто будет читать «День гнева», сразу почувствует, что это высокохудожественное произведение, который, по определению известного литературоведа Юрия Шевелева, занимает исключительное место в украинской исторической прозе ХХ века. Здесь есть все: и лихо закрученный сюжет, постоянно держит читателя в напряжении, и мастерски выписанные портреты главных героев и баталистичные сцены. Но главное в другом: Юрий Косач, в отличие от Генрика Сенкевича, разрушает имперские мифы, которые и в Польше, и в Московии искусственно насаждали на протяжении прошлых веков.

Учитывая такое направление прозы Юрия Косача его исторические романы априори не могли появиться в бывшей УССР, а то, что получалось, мало сугубо нейтральный характер и было полиграфически убогим на фоне нынешних изданий. Лишь в последнее время «А-Ба-Ба-Га-Ла-Ма-Га» выпустила в свет еще два исторических романа Юрия Косача — «Владычица Понтиды» и «Созвездие Лебедя», заново открыв его имя современному украинскому читателю.

Знакомясь с «Днем гнева», начинаешь понимать, какую силу творческих задач пришлось решать писателю в процессе написания романа. Одно из них — попытка воссоздать язык, которым общались в XVII веке. Кто из нас сейчас знает, например, значение таких слов, как кутниця, конва, дублон, кватерна, беккет, локать? Они образовали целый словарик, который редакторы издательства на основе авторских сносок благоустроили и подали в конце книги. Так, читатель узнает, что на самом деле речь идет о кошке, большой деревянный кружку, старинную золотую монету, конный эскадрон, военную службу, место в списке… Кроме того, немало вкраплений латинском, польском, немецком, французском, еврейском языках, крылатых выражений встречаем в диалогах персонажей, которые не только выполняют роль своеобразных маркеров древности, но и указывают на европейскость казацкой элиты.

Другое сверхважная задача возникает перед автором, когда он решается разобраться в еврейских погромах во времена Хмельниччины, что в описаниях Генрика Сенкевича явно преувеличены. Ради этого Юрий Косач вводит в сюжет произведения коваля Бераху, который помогает казакам взять приступом город Заслав при условии сохранения жизни еврейскому населению. Это слишком щекотливая тема в «Дне гнева» — предмет исследования украинского канадского литературоведа Марка Роберта Стеша, который специально послесловия к роману написал пространную статью.

Так же излишняя демонизация казацких вожаков, эстафету которой успешно принял Генрик Сенкевич в романе «Огнем и мечом», в целом не способствует объективному восприятию всех событий в тогдашней Речи Посполитой. Можно лишь порадоваться тому, что роман «День гнева» Юрия Косача, который появился в начале 1950-х, в отличие от остальных произведений подобной тематики, написанных во времена существования двух империй — российской и советской, — насквозь украинский, в нем нет каких-либо идеологических наслоений.

Возможно, самая большая интрига в романе «День гнева», по замыслу автора, — скрытое противостояние между Богданом Хмельницким и Максимом Кривоносом. Оба по-разному оценивали роль общественных сословий в Украине, пути развития Украинского государства, отношение к соседним государствам. Юрий Косач, описывая этот конфликт, на самом деле затрагивает один из фундаментальных вопросов: место и значение элиты в историческом развитии украинского народа. Ведь кроме Хмельницкого и Кривоноса, был еще воевода Адам Кисель, отрицательный образ которого Юрий Косач мастерски вывел в произведении. К сожалению, как показали дальнейшие события, предателей оказалось больше, чем героев, и Роксолания, как любили в древности называть Украину казаки, на века попала в имперское ярмо.

Как известно, украинско-польская война по всем признакам была еще и религиозной, где католики и православные с особой жестокостью защищали право на собственную веру. Этот феномен нетерпимости к иноверцам фактически разрушил речь Посполитую, в состав которой входила Украина. Не случайно слова «…ибо пришел великий день гнева Его и кто может устоять перед ним?..» из Святого Писания вдохновили Юрия Косача использовать их в названии произведения. Таким «Днем гнева» для поляков стала битва под Пилявцами в сентябре 1648 года, описанием которой завершается роман. Изображенное писателем поле сечи поражает невероятной достоверностью. Скрупулезно вырисованные сцены баталий начинают как бы материализоваться, и перед читателем появляется панорама победоносного боя Войска Запорожского. Так когда ковалась немеркнущая слава и гордость украинской нации, лучшие сыны которой навечно оставили свои имена на скрижалях истории.

Тарас ГОЛОВКО